Казалось бы Моцарт. Реквием. По простому: заупокойная месса. Плач по покойнику.
Великая музыка, хор на латыни. Что, кажется, может пойти не так?

Я прямо представляю, как Надав Берна в задумчивости чесал затылок. "Месса-шмесса. Хор и оркестр. И что? И все? А вдруг наша публика заскучает? Нет, не годится. Надо что-то придумать. Ну, свет. Ну, хор нарядим. Это все хорошо, но мало. Что бы придумать?"

И тут взгляд его светлеет: "А пусть ещё танцоры спляшут, вот все удивятся!"

И он , сцуко, сплясали. Под Реквием. И местами ползали в образе по сцене на руках, волоча ноги. Хули, месса. Значит Мересьев.

После этого выход на финальные поклоны со флагами и скандирование публикой "Де-мо-крат-ья" уже не вызывало никаких эмоций.
После танцев-то.

Кстати, а кто в курсе, что за флаг: как израильский, только вместо синего розовый, а на месте маген давида сердце, как знак черви. Что он означает? Я раньше не встречала.

В общем, сезон опера исраилит завершила, эээ, как бы это выразиться. Завершила. Устала очень. )